Е Р М А К 2000
Фотогалерея
Второй этап "Ермака-2000" проводился в рамках подготовки экспедиции "Сотый меридиан";.
До дня отправления в путешествие по реке Тагил, я не знала окончательного состава команды. Но, вероятно, для меня эта экспедиция значила немного больше чем для любого другого участника.
Во-первых, река Тагил, город Нижний Тагил - это моя малая Родина, а сама речка - вот она - под окном. С детства знакомая, и надо сказать малопривлекательная. В наших детских объяснениях и рассказах она фигурировала под весьма выразительным названием "Горячка" , а то и "Вонючка". И действительно в 1960-70-е гг. в черте города она и была такой, а искупаться в ней решился бы только человек отчаявшийся. Потом в 1990-е годы, из-за промышленного спада река наша посвежела, почистела, появилась в ней речная живность - по весне лягушки, как соловьи поют, появились ящерицы, купающихся стало больше и не только отчаянных и пьяных. Тем не менее, представить её как место отдыха мне было сложно.
Во-вторых, это было мое первое подобное путешествие. Так уж получилось, что живя на реках Тагил и Чусовая, не пришлось мне путешествовать по воде, на берегах - да. случалось, но и это давно было. Так что идти в компании бывалых путешественников, чемпионов по туризму прямо скажем, было страшновато - ведь я - полный "чайник", одно утешение - наверняка помереть не дадут!
А в-третьих, сама идея Ермака грела меня как историка и сотрудника Нижнетагильского музея-заповедника. Хотя больших исторических научных целей эта экспедиция перед собой не ставила, все же было заманчиво хотя бы приблизительно ощутить себя первопроходцем, вдохнуть воздух неизведанного, вырваться вместе с речкой на относительно дикие просторы, в существование которых в Н.Тагиле очень трудно поверить.
Решению ехать, принятому в начале сентября, очень способствовала теплая, ясная погода - бабье лето во всей красе. Однако за пару дней до отбытия погода резко изменилась - холод, ветер, мокрый снег, родные с тревогой спрашивали не раздумала ли я, напоминали "Ведь у тебя дети!". Однако, отступать было некуда и пришлось в последний момент пересматривать свой груз в сторону утепления и приобретать теплую куртку, которую сильно замерзнув на рынке, я сознательно купила на два размера больше, чтоб под неё можно одеть как можно больше. Впоследствии поэкспериментировала - поверх шубы она бы оделась тоже, но шубу брать я постеснялась.
И вот 18 сентября - за окном та же серость и промозглая сырость, а дома так тепло и уютно...
Поскольку я была единственной тагильчанкой в составе команды меня решили "взять на месте", то есть прямо из дома, где я уже томилась в ожидании приключений и открытий. Когда я вышла из дому, путешественники с азартом обозревали наш индустриальный пейзаж и пойму реки, яростно обсуждая скорость её течения. Моё появление в транспорте заброски - изящном микроавтобусе с истинно тагильским названием "Соболь" значительно потеснило находящихся там , в тесноте я искала знакомые лица и прикидывала - кто есть кто из незнакомых. Откровенно незнакомых оказалось всего двое.
С Николаем и Герой , мы знакомы давно по совместной работе.
С Борисом и Костей я встречалась один раз, но как будто хорошо знала их - по книгам "100 дней по Уралу", "Пешком по океану". С Верой - автором любимых мной околесиц в газете "Тихий час" , до этого я виделась только один раз.
Поднапрягшись, я вычислила, что мужчина с видеокамерой - Александр Блинков , а самый далекий от меня в автобусе, скорее всего Игорь. Вот мы проехали Лаю, Балакино - в дни комсомольской юности трудилась здесь на полях, убирая турнепс, пока романтикой и не пахло. Всё было как в комсомольские времена - машина застряла в жидкой грязи и раздолбанных колеях, не доехав до реки, и вся мужская часть команды выталкивала её на твердую почву.
Но вот дана команда о стоянке и после небольшого радостного перекуса под мелким холодным дождем все резко занялись делом - кто ставил палатки, кто-то рубил лесины, одна я слонялась вроде бы собирая дрова, однако не преуспела в этом полезном деле, дрова мне попадались какие-то чахлые и мокрые. Разочаровавшись в сборе дров, я попробовала нанизывать мясо на шампура, это удалось мне несколько больше.
И вот раскинулась большая палатка, недалеко лежат приготовленные для катамарана лесины, а на углях весело жарится шашлык.
Уже темнеет, костер освещает лица, которые кажутся уже родными, дождь не замечается, обсуждаются возможные проблемы путешествия, куда цеплять бочку для приготовления еды и др.
Утро было необыкновенно ясным, в 5-30 утра над лесом висела неправдоподобно большая круглая и ясная луна, такую луну рисуют дети. Было так светло, что я решила, что уже рассвело. Утро было на редкость прелестным, особенно после пасмурного серого вечера. Небо радовало голубизной, лес - яркими красками осени, а речка - неужели это наш Тагил? В небольшой серой дымке она изгибалась, серебрилась, журчала, прямо звала нас.
Первую половину дня заняла сборка катамарана. И вот наше плавсредство готово - красавец-катамаран! Не без страха я вступаю на палубу, устраиваю себе место ближе к середине, подальше от воды, которую немного боюсь - что-то там впереди? Однако страх быстро рассеивается - кругом такая красота, простор, осенний лес. Сразу ощущается потребность петь - так хочется, что бы над этой красотой разливалась песня, но, увы, особенно одаренных вокальными данными среди нас почти не оказалось. Эту витавшую в воздухе потребность удовлетворял Костя, он так душевно исполнял казачьи песни, что казалось, что это все происходит 400 с лишним лет назад - проплывают казачьи отряды по неизведанным просторам Урала.
Так мы и плыли - на веслах гребли Коля, Гера, Костя, Игорь, Боря и Вера, Саша запечатлял подробности на видео, а я в ехала в качестве багажа , наслаждаясь красотой тагильских берегов и песнями Кости. Пару раз нам попадались пороги, я бы назвала их так, хотя стала свидетельницей глубокого теоретического спора об их классификации. Но благодаря руководству Бориса-Адмирала мы их с блеском миновали. Название прибрежных деревень напоминали мне археологическую опись нашего музея-заповедника - Балакино, Толмачево, Моршинино, Махнево. Здесь имеются стоянки древних людей. Древние люди, привлеченные водой, обилием рыбы и зверя продвигались сюда, а возможно также любовались красотой берегов, а может они были слишком заняты добыванием пищи?
Когда я собиралась в поход, многие крутили пальцем у виска - "в сентябре на сплав, вымерзнете!". На протяжении всего путешествия погода, как водится на Урале, была разная - то почти летнее яркое солнце, высвечивающее глубины березовых рощиц, то низкие тучи, окружающие берега, летал мелкий снежок и дул сильный ветер. К счастью не было проливного дождя.
Приготовление обеда проходило на катамаране - это входило в условие путешествия, как эксперимент.
На одной из стоянок, близ Салды, мы убедились, что берега Тагила не так уж безмятежны. Выбрав участок для вечерней стоянки и выбравшись на берег, мы наткнулись на колючую проволоку. Судя по всему, она когда огораживала военную зону, остатки которой мы и нашли - потрескавшаяся бетонка, столбы-ограничители. Все это уже поросло травой и молодым лесом, а сам пейзаж напоминал романы Стивена Кинга.
В один из дней, когда погода порадовала нас необыкновенно чистым небом, когда ощущение пространства теряется - настолько все берега отражаются в воде, что не поймешь где верх, где низ, где вода, а где небо - на команду снизошел "момент истины" - своеобразной эйфории, любви к окружающим людям, деревьям, скалам, миру. Бросив весла, каждый замер, Костя пел, а припевом любой песни служило хоровое исполнение слов "И снится нам не рокот космодрома, а снится нам трава, трава у дома!" Я, лежа на животе, на носу катамарана, смотрела на течение реки, навстречу мне плыли желтые березовые и осиновые листики, я ловила их, а потом отпускала обратно - и это было необыкновенно и чудесно!
Виды по берегам не были однообразными, вдруг слева, в чистом поле мы видим разрушенную небольшую церковь, рядом совершенно не видно следов даже запущенного жилья, стоит она на холме - такая одинокая и заброшенная.
Немного проплыв мы видим "быки" - сваи для моста, большие добротные сложенные из камня, видно, что старые. А слева и справа нет следов дороги, опять приходит на память Стивен Кинг. Когда и кто это строил, для чего соединял берега реки? Сейчас - ни одного человека в округе.
Посетили мы и пещеру Ермака .
Из людей нам чаще всего встречались рыбаки. Рыбаки - люди спокойные и самодостаточные. Встретилась нам и одна бодрая рыбачка, некоторые рыбаки пугали нас и говорили, что "там-то вы точно не пройдете". Но мы их ожидания не оправдали.
На реке много уток. Среди нас не было охотников, но древний инстинкт вдруг взял своё и команда, маневрируя на катамаране вдруг в едином порыве бросилась догонять утку медленно плывущую по воде.
На последней стоянке перед Махнево мы сделали единственный групповой снимок - все восемь участников. Для этого даже был впервые обнаружен автоспуск на фотоаппарате Николая.
Так со скоростью от 40 до 50 км в день (по полету птицы) мы приближались к Махнево - переломному моменту нашего путешествия, когда трое из нашей спевшейся команды должны были уехать в Екатеринбург, но зато должны были прибыть свежие силы. Все уже предвкушали радость встречи с Толиком Янценом, который, может быть отмоет наш уже порядком замызганный катамаран, Светой, которая прихватит что-нибудь вкусненькое, Сергеем Симаковым, осуществлявшим заброску как основную, так и Махневскую.
Махнево оказалось непривычно большой деревней, которая расположилась по обоим берегам реки, с аж четырьмя мостами разной степени назначения (автомобильные, железнодорожные, пешеходные), достроенности и ветхости. Встретило нас Махнево сильным встречным ветром, когда все гребцы со всей силы налегали на весла, а катамаран практически не двигался. Малыш на 3-х колесном велосипеде по берегу медленно, но верно обгонял нас. Пришлось катамаран тянуть бечевой, вопреки советом К.Джерома - в нашем путешествии это сделали мужчины - в частности, Костя тянул, остальные по очереди направляли движение катамарана, поскольку прибрежная линия была достаточно неровная и извилистая. Таким образом мы добрались до низкого места, под которым не было возможности проплыть. Пришлось нам разгружать катамаран, и перетаскивать по берегу за мост, его тоже легло на плечи мужской части команды.
Ну вот все препятствия преодолены - мы приближаемся к железнодорожному мосту, где назначено встреча. Всех охватывают противоречивые чувства - мы уже так сроднились за эти 7 дней, уезжающих мучает сожаление, что они уезжают, остающихся - определенная тревога - ведь как-то все свыклись, распределились, как-то будет дальше, будет так же хорошо?
И вот на берегу мелькает машина Сергея Симакова, крики восторга. Но Николай с тревогой вглядывается - в машине всего двое, где же остальные, мелькает надежда - остальные на берегу. И вот "встреча на Эльбе" - катамаран медленно подплывает и утыкается в песчаный берег, где у самой кромки воды стоит машина. И становится ясно - смены не будет. Оживленное общение, объятия не могут скрыть некоторого напряжения. Отъезжающие уже не просто сожалеют, они беспокоятся - ведь останется пятеро человек, из них двое женщин, из них одна - я, за все предыдущие дни ни разу не взялась за весло!
Встречу мы отмечаем в пельменной в Махнево - по каким-то доисторическим ценам нас кормят пельменями досыта. Дальше происходит все очень по -деловому - Боря, Игорь, Саша собирают личные вещи, забирают лишний груз - большую палатку (сейчас нам хватит маленькой), лишние (увы!) весла, Костины геологические образцы, поскольку непонятно как и на чем придется добираться до Туринска - возможно придется топать пешком. Все мужчины переносят катамаран за очередной Махневский мост. Мы прощаемся, немножко хочется плакать, у Бори глаза такие, как будто он прощается с нами навеки. Мы отчаливаем, садимся на мель, выкарабкиваемся с неё, а Боря всё стоит на берегу. Ну вот мы настроились, поплыли, а машина прощально посигналив, устремилась в Екатеринбург.
Нас осталось пятеро - Николай, Гера, Костя, Вера и я. Вторую половину дня мы усиленно гребли, чтобы наше движение не замедлилось из-за "похудания" команды. Тут и я отважилась сесть с веслом на носу катамарана. Это оказалось не так страшно, как казалось. Выяснилось, что справа мне грести намного удобнее, тогда как слева - очень быстро уставала рука. Синхронно с изменением нашей команды изменился пейзаж берегов - исчезали леса и обрывистые берега, скалы, появились песчаные отмели и косы, густые заросли ивняка. На ночевку мы встали на чудесном песчаном берегу, небо было ясным, закат сиял всеми оттенками алого. Николая тут достала непонятная болезнь, которая настигала всех по очереди на протяжении всего путешествия - озноб, тошнота, и он ушел в палатку отлеживаться.
Солнце было таким ласковым, а песчаный берег таким мягким, что и я решила искупаться и вымыть голову, что и сделала, испытав немалое удовольствие. Мы тихо поужинали, каждый про себя, переживая события дня. В рассеянности я вымыла посуду в кофейном ликере на спирту, по традиции приготовленным Герой, а Вера, наливая чай, выплеснула спирт, налитый для Кости.
Утро было морозным, вода у берега застыла, катамаран покрылся изморозью, а моя купальная футболка стояла колом. Но все были бодры, свежи и полны сил.
Факт, что нас оказалось почти вдвое меньше имел свои хорошие стороны - у нас оказалось очень много еды, среди которой усилиями Бори было немало вкусного и полезного. Оставшиеся дни путешествия были отмечены кулинарными изысками (тортами из печенья, пловом из рыбы), приготовлением блюд по персональным заказам и обслуживанием, приближенным к официантскому.
Уменьшение команды, пожалуй, в большой степени коснулось только меня - я перестала быть багажом, что ничуть меня не огорчило. Я с удовольствием взялась за новые обязанности, переняв функции завхоза у Бори, осваивала греблю.
Вера и я стали "вечными дежурными" мы разделились так, чтобы не сталкиваться "на кухне" я отвечаю за обеды, Вера за ужины, а завтракаем кто что хочет, за разведение и поддержание огня отвечали мужчины в произвольном порядке. Такая система была одобрена мужской частью и сбоя не давала.
Грести мне очень понравилось. Это такое успокаивающее занятие. Тем более, что никаких водных препятствий нам больше не встречалось - река была спокойная и тихая, как раз по мне.. Только рыбацкие длинные загородки иногда преграждали наш путь, низких мостов, к счастью, не встречалось.
В деревне Санкино мы вышли на берег, зайти в магазин, глянуть на бытье. Я, пройдя, метров 10 в кроссовках, отказалась от этой идеи и вернулась на катамаран к Косте. Остальные, одетые в сапоги-болотники, мужественно прошли дальше. Вернулись они с небольшими покупками и большими комьями грязи на сапогах, обсуждая, поразившую мужское воображение, местную жительницу, прошедшую по улице в короткой стильной мини-юбке и в болотных сапогах.
Наверное, потому что сейчас дни проходили в активных действиях - они пролетали незаметно, на исходе 26.09. мы жаждали доплыть до Туры, хотя порядком утомились. Но уж очень хотелось дойти до места слияния Тагила и Туры. Оно было очень прозаичным, казалось, что это Тура впадает довольно мутными водами в Тагил.
Здесь было много рыбаков и охотников. Места прямо-таки оказались промысловыми. Это подтвердила встреча с охотником в нашу последнюю стоянку в палатке. Бывалый охотник подошел к нашему костру - убрать капканы(!), и уничтожив последние запасы спирта обсудил с Костей проблему "куда катится этот мир". После выводов про бренность и прелесть бытия, Костя отправился провожать местного философа, который раскачивался и пригибался, видимо, от бремени существования.
Результатом проводов был пакет со свежей рыбой, приведший в отчаяние Геру, который не переносит рыбу ни в каких её проявлениях (даже в крабовых палочках).
Путешествие закончилось очень быстро - мы встретили рыбаков-охотников на "УАЗике", которые согласились добросить нас до ближайшей деревни, а на следующий день - до Туринска.
Николай Рундквист декларировал, что все вопросы, поставленные перед путешествием по Тагилу выполнены, Гера жалел, что ни разу не ночевали на воде. Разборка катамарана произошла почти мгновенно - раскрутили шнуры и ленты, вынули деревянные пробки и вот нет уже нашего красавца. Остались неприкаянными - брошенная рама и палуба, бочка, верно и старательно служившая нам печкой. Баллоны сдуты и свернуты. Вроде бы всё естественно и понятно - пора в город, к работе и семье. Но будто воздух из меня выпустили, и я, последней из участников, слегла с непонятной болезнью - тошнотой и ознобом.
Ночь мы провели в деревне Жуковское, в заброшенном доме. Печальное это было зрелище - крепкий дом с большими дворовыми постройками, который строился явно с желанием для большой и благополучной семьи, заброшен, всё заросло бурьяном выше меня. Сейчас он служит лишь временным приютом для рыбаков и охотников. Последний день мы потратили на ревизию и укладку грузов и знакомство с селением. Посетили местное кладбище, поражает тот факт, что в захоронениях последних пяти лет нет людей старше нас. Всё здесь говорит о запустении, деградации...
Все на том же "УАЗике" мы доехали до Туринского унылого вокзала, где ночью погрузились на поезд до Екатеринбурга. Здесь со мной произошло очередное "впервые" - впервые я путешествовала на третьей полке. Когда я робко выразила сомнения, на меня рыкнули все трое мужчин и пришлось молча взобраться еще на одну мою высоту и ночь провести в усилиях не упасть с неё.
Так мы возвращались, удовлетворенные, что выполнили поставленные задачи и сожалея, что всё позади. Это так здорово - находится в начале пути! А может это и есть начало пути - дороги по сотому меридиану? ВСЁ ...
|